Дадина приговорили к трем годам колонии в Карелии, где когда-то находился один из самых печально известных лагерей в сталинском Советском Союзе, Беломоро-Балтийский лагерь. Оказавшись далеко от столицы, Дадин обнаружил, что пытки — подобные тем, которые существовали при Сталине — до сих пор применяются. В Карелии охранники отправляют заключенных в изолятор сразу после прибытия, чтобы, как написал Дадин, «они сразу поняли, в какой ад попали». Потом их подвешивают за руки, которые скованы наручниками за спиной. Некоторых заключенных в карельских тюрьмах бьют по ступням, обливают водой и оставляют на морозе, бьют по спине и в живот.

Зачем? Во времена Сталина людей пытали для того, чтобы заставить их признаться в преступлениях, которые они не совершали. Сегодня заключенных зачастую пытают, чтобы вымогать деньги: если семья жертвы заплатит, пытки сразу же прекратятся. Супруга Дадина Анастасия Зотова — она ездила в Лондон, чтобы встретится с представителями местных правозащитных организаций — также рассказала мне, что некоторых заключенных заставляют работать на тюремных охранников и их семьи (еще одна традиция, берущая свое начало в эпохе ГУЛАГов). То есть в путинской России пытают уже не ради идеологии, а ради денег.

Дадину повезло. У него есть образование, он жил в Москве, поэтому он смог воспользоваться остатками свободной прессы и правового аппарата. Русскоязычный сайт «Медуза», который публикует свои материалы из-за рубежа, опубликовал письмо Дадина, написанное им в тюрьме. Благодаря усилиям Зотовой и нескольких упорных юристов история Дадина привлекла внимание уполномоченного по правам человека в России, и спустя некоторое время Дадин вышел на свободу. Но его история — это исключение. Между тем полиция Чечни продолжает безнаказанно похищать, пытать и убивать мужчин нетрадиционной сексуальной ориентации, поскольку чеченские чиновники решили искоренить гомосексуальность как таковую. Кроме того, российские власти недавно арестовали Юрия Дмитриева, одного из самых известных в России историков, специализирующихся на эпохе Сталина, предъявив ему сфабрикованные обвинения. Дмитриев в буквальном смысле знает, где похоронены тела множества людей: в 1990-х годах он нашел несколько сотен массовых захоронений, которые являются единственным свидетельством массовых убийств Сталина. Подобные знания стали крайне нежелательными в современной России, которая больше не стремится дистанцироваться от своего мрачного прошлого.

Как эти истории связаны с фотографиями, сделанными в Овальном кабинете? Такой связи нет. Ни Трампа, ни Кисляка, ни Лаврова не интересуют судьбы Дадина и Дмитриева — вполне возможно, они вообще никогда не слышали об этих россиянах. Их также не интересует судьба Дэна Хеймана (Dan Heyman), репортера из Западной Вирджинии, которого недавно арестовали за настойчивые попытки взять интервью у министра здравоохранения и социального обеспечения Тома Прайса (Tom Price). Надлежащее судопроизводство, диктатура закона, а также все те скучные правила и процедуры, которые обеспечивают справедливость, совершенно не интересуют людей, которые верят лишь в персонализированную власть, не ограниченную ни традициями, ни институтами, ни конституциями. Посмотрите, как они рады видеть друг друга, и сравните эти фотографии с кадрами, сделанными во время неуклюжих совместных пресс-конференций Трампа с такими лидерами, как канцлер Германии Ангела Меркель или премьер-министр Великобритании Тереза Мэй (Theresa May).