Волшебный завхоз. Офисная сказка.
Давным-давно в одном городе был людный офис, которым управлял богатый, но глупый Директор Ардалион Ирекович Георгадзе. Славился этот офис красвицами-секретаршами, до которых был охоч Директор, да ежегодными корпоративами по случаю осеннего равноденствия, на который съезжались людей посмотреть да себя показать офисные служащие со всего этого заморского края.
Однажды утром Директор приехал в офис чернее тучи. Собрал всех трех своих Замов и молвит:
- О, Замы! Сегодня ночью мне приснился престранный сон. Будто бы иду я долиной темною, а впереди свет. Подхожу и вижу зеркало, искусно обрамленное золотым окладом с брильянтами, яшмою да сапфирами. Гляжусь я будто бы в это зеркало и вдруг вижу, что все зубы у меня выпали, и остался только один, золотой. Опечален я изрядно этим видением и не могу понять, что сие означает!
Дал он Замам своим на раздумья время до бизнес-ланча, закручинились они, и разошлись по кабинетам своим думу думать. Пошел самый молодой Зам в курилку, да по дороге встретил Завхоза. Тот ему и молвит:
— Что закручинился, Эдвард Иванович? Знаю я, как твоей беде помочь — знаю, как сон Директора разгадать! Сон этот значит, что скоро тендер объявят, и всех участников, кроме нас, дисквалифицируют, а тендер тот мы выиграем, и настанет год тучный и сытный. За это толкование Директор тебя почестями осыплет и премию полугодовую выпишет. Так ты не забудь ко мне в каптерку-то потом заглянуть и половину премии отдать.
Согласился Зам и прямиком в приемную к директору. Мимо красавицы-секретарши пролетел, настежь эбонитовые двери директорские распахнул и доложил, как на духу, то, что открыл ему Завхоз. Как и было предсказано, Директор немало обрадовался, завалил тендерный отдел работой, а Эдварда Ивановича в буквальном смысле озолотил.
Но заела Эдуарда Ивановича тоска алчная. И так думал, и сяк прикидывал — никак не получается Завхозу половину денег отдать: за ипотеку выплачивать надо, да жена на Кипр захотела, да еще всякие разные мужские нужды обслуживать надо. Так и стал наш Зам избегать Завхоза, даже на этаже этом перестал появляться, хотя там буфет с недорогими яствами и питьевой фонтанчик с водой ключевой-колодезной стояли.
А Завхоз, не будь дураком, стал Зама преследовать. Приедет Зам в офис, зайдет в лифт, а Завхоз тут как тут — стоит, смотрит влажными глазами, зубами жалобно скрежещет. Стал Эдвард Иванович его завтраками кормить, мол, завтра зайди, поговорим. А сам назавтра шасть в командировку, и на смс не отвечает. Потом вернется довольный, аж лоснится весь, а Завхозу говорит, что деньги одолжил, или потерял, или еще что изобретет.
Терпел-терпел Завхоз, да не вытерпел. Пошел к Директору правду открыть. Да пока шел, на лестнице споткнулся и ногу сломал. А пока на больничном был — под сокращение попал (это Зам подсуетился), пришел, хромая, в офис, а карточка не работает, да нукеры директорские стоят, грозно очами вращают. Выдали ему котомку с нехитрым скарбом, который он скопил за годы службы, да два жалования ассигнациями, и пошел Завхоз, кручинясь, горе медом заливать, да приусадебным хозяйством заниматься. А Эдвард Иванович вскоре и Директора подсидел, да сам Директором стал. Очень уж он Учредителю приглянулся свое опрятностью, да велеречивостью.
Вот так, бывает, оборачивается желание добро в офисе делать, не так ли?
Другие мои тексты можно прочитать в моей пятничной колонке в "Электрогазете".